ласторукое
с крыжовником все оказалось сложно, любой крыжовник еще на стадии идеи превращается в тройничок, выселить из него кею не представляется возможным, он ведет себя так, как будто в тройничке ему самое место. в итоге вырос сильно быстрокрыжовник, ну и черт с ним.
что выросло, то выросло.
за ебтинг больше спасибо Tivel, а за предыдущий пост я должен спасибо Лейтенатору, меня без ебтинга в люди выпускать можно, но лучше не надо.)
Название: Шесть
Пейринг/Персонажи: Дино/Мукуро, Ромарио
Размер: мини, ~3300 слов
Жанр: романс, элементы хоррора
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: Все принадлежит Амано Акире
Саммари: Мукуро никогда не бывает один
читать дальше— Вставай, — сказал Дино.
Мукуро вздрогнул и открыл глаза.
— Который час? — спросил он хрипло. — И какой сегодня день?
— Сегодня шестое июля, и тебе пора вставать. Поднимайся на ноги, у тебя полно дел.
Не вздумай до меня дотронуться, подумал Мукуро с яростью и с трудом сел на кровати.
Дино нашелся в кресле — он сидел в нём неподвижно, смотрел пристально, и от его спокойного взгляда по спине бежали мурашки. Мукуро по привычке попытался призвать пламя; не вышло; тогда он спустил отвратительно тонкие ноги на пол и выдохнул.
Он был похож на огромного паука — с тонкой полупрозрачной кожей и конечностями, на вид неспособными поддерживать слабое тело.
Дино вылез и кресла, подошел и протянул ему руку. Мукуро ее не заметил, чужие руки ему ни к чему, он справится сам, он всегда справляется сам, в этот раз справится тоже.
Казалось, колени не выдержат его веса — подломятся, хрустнут, заскрипят слабые суставы, но нет, всё получилось как надо.
Мукуро встал и посмотрел Дино прямо в глаза.
Тот кивнул, подошел к окну и отдернул плотную портьеру. Солнечный свет хлынул внутрь, вынуждая прищуриться, Мукуро отвернулся, закрывая на секунду глаза.
Потом посмотрел снова.
Огромный пылающий шар поднимался над лесом, он жег сетчатку, восхитительно настоящий, казалось, можно подойти к окну и потрогать его, но Мукуро не стал; солнце — вспомнил он. Это называется солнце, его нельзя трогать руками.
Давно не видел его своими глазами.
— Много дел, — напомнил Дино. — Я помогу одеться.
— Нет, — прошипел Мукуро.
Дино пожал плечами, размашистым шагом пересек комнату и подошел ко входной двери.
— Тогда сам.
Мукуро кивнул.
Он одевался долго — каждое движение давалось ему с трудом, тело не слушало команд, жалкое, слабое, какого черта его вынуждают это испытывать? Но так нужно — возникала в сознании чужая мысль, тогда Мукуро крепко сжимал челюсти и застегивал пуговицы на рубашке, он больше не знал, что такое моторика, но слово вертелось на языке, и от него несло чем-то кислым.
— Готов? — спросил Дино бесцветным тоном, когда Мукуро вышел из-за двери.
Нет, он не был готов, не то чтобы у него был выбор.
В руках у Дино была трость — аккуратная, черная, с удобным набалдашником.
— Держи.
Мукуро осторожно забрал ее, дерево под кончиками пальцев оказалось теплым и приятным на ощупь.
Он оперся на нее, и тогда держаться на ногах стало немного легче.
— Я отведу тебя в столовую, — Дино улыбнулся и пошел вперед нарочито неспешным шагом.
Он никуда не торопился, подумать только, у Дино Каваллоне больше не нашлось дел, и он решил присматривать за пауками — будить по утрам, одевать и кормить. Неужели не нашел себе занятие получше?
Они дошли до столовой за шесть минут — Мукуро отсчитывал про себя секунды.
Дино отодвинул перед ним стул, Мукуро проглотил возражения и сел, едва подавив стон облегчения.
Короткая прогулка ощущалась им теперь как десяток километров.
Завтрак принес лично Ромарио.
— Приятного аппетита, — сказал он, расставляя тарелки.
Дино молчал — он уже набивал рот едой, названия которой Мукуро не мог вспомнить.
Запах от нее был восхитительный.
Одной ложки чего-то горячего и ароматного оказалось достаточно, чтобы пробудить странное чувство, мучительно сосущее под ложечкой — тогда Мукуро вспомнил, что это называется голодом.
Он съел всю тарелку до последней капли, чтобы через секунду почувствовать на себе довольные перекрестные взгляды — он всё сделал верно; нет, напротив, он сделал то, что от него хотели; пусть так, но теперь ему стало лучше.
Мучительное чувство ушло так же быстро, как появилось.
Дино одобрительно улыбнулся.
— Это хороший знак.
Мукуро отодвинул в сторону остатки своего завтрака и крепко сжал трость.
Его отвели обратно в его комнату, Ромарио оставил ему десяток книг, телефон на случай, если что-то будет нужно, сказал, что если будет необходимость, он принесет ноутбук; зачем, хочет спросить Мукуро, что это.
Он не успел — провалился в сон в тот же момент, когда сел на кровать.
— Начало вроде бы неплохое, — услышал он сквозь серую муть и не узнал голос.
* * *
Не было никакого начала, Мукуро лежал в кровати, чувствуя себя почти мертвым; привычное ему состояние, ничего нового, уж лучше бы ему позволили воспользоваться медиумом или иллюзией, как и раньше, а не вынуждали наблюдать за попытками организма вернуть в себя в строй.
Почему его не забрала Хром, почему не Фран, не Кен и не Чикуса, почему он здесь, в доме, в котором нет своих, зато есть чужие; как долго он должен здесь находиться; на этой мысли он провалился в странное беспамятство. Чувствовал, как к нему подходит кто-то живой, как вливает в него горячее и вкусное, хотел сказать — не трогай, убери руки, но не смог очнуться достаточно, чтобы выговорить хотя бы пару слов.
Потом его, кажется, переодели, уложили в кровать и не тревожили до тех пор, пока уже знакомый голос не произнес:
— Вставай.
Мукуро мгновенно открыл глаза и приподнялся.
— Каваллоне?
Из кресла в углу выбралась тень и подошла к окну.
Свет хлынул внутрь, и Мукуро прищурился, ослепленный на секунды его красотой.
— Завтрак, прогулка, отдых, обед, прогулка, потом сможешь почитать или заняться чем-нибудь другим. Это расписание на сегодня, — сказал Дино, подходя ближе.
— Я не хочу, — отстраненно ответил Мукуро.
— А я не спрашиваю, чего ты хочешь.
Когда он обернулся и сделал шаг навстречу, слабые ноги Мукуро на несколько секунд налились силой, он резко дернулся в сторону, подхватил трость, еще вечером оставленную у кровати, и неожиданно оказался на животе, прижатый к кровати чужим весом.
Мукуро забился, молча и зло, пытаясь его с себя сбросить, и секунду спустя почувствовал, что больше ничего не может сделать.
Сила оставила его, ушла, как вода в пересохшую землю.
— Отпусти, — сказал Мукуро, — отпусти и не смей трогать меня никогда.
И ощутил, как вес, приковавший его к кровати, становится меньше.
— Только не кидайся на меня с тростью.
Тон у Дино был виноватый и примирительный.
— Не стану.
В ту же секунду его отпустили полностью.
— Я не держу тебя здесь насильно, нет нужды так сопротивляться. Ты просто отдыхаешь и набираешься сил, а я должен следить за тем, чтобы ты возвращался в форму.
— Я не могу использовать туман.
— Конечно, — согласился Дино. — Иначе ты не остался бы здесь ни на минуту.
— Конечно.
Мукуро медленно встал с кровати, посмотрел на свои ладони — ломкие и хрупкие, сквозь тонкий слой плоти можно было разглядеть незащищенные птичьи косточки.
Мукуро с трудом поднялся на ноги, не глядя на свое тело, обулся, добрался до окна, задернул портьеру и сделал глубокий свободный вдох. В темноте ему было легче.
Дино сидел на его кровати, спокойный и совершенно безобидный с виду.
— Помочь тебе с ванной?
— Выйди, — сказал Мукуро. — Вернешься через десять минут.
Дино послушно встал и вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.
Вокруг не было ни капли силы — Мукуро не чувствовал ее течения, это было так страшно, как если бы он вдруг лишился зрения, или слуха, или не смог бы больше чувствовать прикосновений.
Раньше поток всегда был внутри него, стоило протянуть руку, и он охотно поддавался сам, послушный его воле.
Теперь не было ничего.
Мукуро закрыл глаза и медленно пошел в ванную комнату — ему нужно было зеркало, нужно было увидеть себя хотя бы один раз.
Зеркало нашлось — оно было огромное, на полстены, и не нужно было снимать с себя шерстяные штаны и рубашку, чтобы разглядеть под ними полукружья ребер, выступающие ключицы и пальцы с болезненно выпуклыми костяшками.
— Ты чудовище, — хмыкнул Мукуро.
Отражение пожало плечами.
У него были темные уставшие глаза, лицо превратилось в череп, едва обтянутый кожей.
Кровавый оттенок радужки с правой стороны прикрывали отросшие волосы.
— Ты не чудовище, — негромко сказал Дино, опираясь плечом о косяк. — Просто многое пережил.
— Я просил ждать за дверью.
— Мне показалось, ты меня звал.
Дино прищурился и сменил позу, теперь он смотрел Мукуро в глаза, и не было в этом взгляде ни снисходительности, ни жалости.
— Ты здесь, потому что меня об этом попросила Хром.
— Моя девочка попросила держать меня взаперти?
— Она попросила дать тебе время восстановиться. Стоит дать возможность, и ты начнешь пользоваться иллюзией, а настоящее тело останется вот таким.
Дино неопределенно махнул рукой в сторону Мукуро и склонил голову набок.
— А я хочу тебе помочь, — произнес он искренним тоном.
Мукуро почувствовал, как губы растягиваются в странном оскале, и сказал раздельно и внятно.
— Мне не нужна помощь. Твоя в том числе.
— Славно. Тогда пойдем отсюда, ты помнишь, сперва завтрак по расписанию.
Он отвернулся, открывая взгляду затылок.
Сделай это, шепнуло что-то внутри. Сделай, и ты сможешь отсюда выйти.
Сделай!
Мукуро отвел взгляд и взял себя в руки, не замечая, как расслабились напряженные до этого плечи Дино.
* * *
Дом пронизывали черные нити, снизу доверху, нити пламени, до которых раньше можно было дотронуться рукой и почувствовать, как они отвечают; туман Мукуро никогда не был просто туманом; туман Мукуро был его кислородом, он забирался в легкие, позволяя дышать, он разгонял кровь по артериям, свиваясь вокруг сердца, он оплетал собой каждую часть тела; он был каждой частью тела; он был Мукуро.
Больше нет.
Там, где раньше была полноводная река, теперь оказалось пусто, чувство потери душило по ночам, выпусти, говорил Мукуро про себя, выпусти меня отсюда, зачем ты меня мучаешь, мне это не нужно.
Потом он замирал, расслабляясь.
Его тело, драгоценное первое физическое тело нуждалось в заботе, которой он никогда не мог ему дать. Если Дино Каваллоне сумеет лучше, то почему бы не дать ему шанс.
Он оставил тебя без силы — шептал голос внутри, — оставил и бросил здесь одного.
Но я не один, думал Мукуро.
А потом всё начиналось по кругу.
Через неделю он не мог думать больше ни о чём, только бы перестало ныть, только бы почувствовать глоток тумана, хотя бы небольшой, даже в Вендикаре не было так — в Вендикаре можно было ускользнуть в любое другое тело, сейчас Мукуро был заперт, в этом доме и внутри себя.
— Выпусти меня отсюда, — прошептал он однажды, когда Дино вошел. — Выпусти, я не стану использовать пламя, мне нужно выйти отсюда хотя бы на минуту.
— Нет.
— Выпусти меня, — прошипел Мукуро. — Выпусти, выпусти, выпусти!
— Нет.
* * *
У Дино Каваллоне не было сердца, сукин сын ничего не собирался делать из того, что не будет ему выгодно. Мукуро собирался его заставить; если сможет, конечно.
Его кормили не меньше четырех раз в день, за неделю Мукуро не увидел никого, кроме Дино и Ромарио. Присутствие их обоих чувствовалось в доме, как нечто чужеродное, как будто дом сам по себе был замкнутой цельной системой, а они пришли извне и теперь нарушали ее идеальную гармонию.
По утрам Дино приходил его будить, обычно за несколько минут до рассвета, он отдергивал портьеру, потом подходил к нему, отдавал трость, которую забирал по вечерам, приносил одежду, предлагал помощь с душем, потом был завтрак и обязательная прогулка после.
Ему предлагали бассейн — нет, черт подери, только через мой труп; спортивный зал — а вот так было гораздо лучше; Дино был рядом с ним почти постоянно. Наблюдал краем глаза, даже когда сидел с ноутбуком, занимался документами, лежал на притащенном из бассейна шезлонге, Мукуро чувствовал себя в фокусе его внимания.
По вечерам Мукуро садился на кровати и слушал, как поют пустые нити пламени. Они вплетались в дом, как будто были с ним одним целым, и дом был вечно голоден, и жрал всех и всё, до чего мог дотянуться.
Мукуро мог бы сказал, что он скучает, ужасно скучает здесь, только он совсем не скучал. Кто бы ни просил Дино Каваллоне оставить его здесь, он оказал Мукуро громадную услугу, напомнив ему, как прекрасен может быть физический мир.
* * *
— Не принимай ванну один, — сказал Дино, пробуя температуру воды. — Дай мне помочь.
Мукуро тряхнул головой и осторожно начал снимать футболку.
— Тогда помоги мне, — улыбнулся он, кидая одежду на пол.
Дино кивнул, подошел ближе, протянул руку и осторожно подобрал его волосы в хвост.
Мукуро разделся самостоятельно, больше не ощущая ни капли стыда, открываясь взгляду, который скользил по его коже, худым бокам, он был тощ, но ничего не поделаешь, какой есть.
Дино подошел и придержал его, пока Мукуро опускался в ванную.
— Она горячая, какое невероятное блаженство, — протянул Мукуро, закрывая глаза.
При свидетелях Дино отчего-то не желал выказывать своего интереса, и уже самому Мукуро становилось интересно, что же такого можно увидеть в тонких косточках, которые можно сломать одним неловким движением.
— Поможешь вымыться? — спросил он мягким тоном — только бы не спугнуть, не нужно, чтобы Дино сейчас рванулся прочь из ванной.
— Конечно, — ответил тот хриплым тоном. Закатил рукава фирменной рубашки, взял мочалку и в самом деле принялся помогать. Он был осторожен, очень осторожен, боялся дотронуться до тела Мукуро, и можно было подумать, что дело в брезгливости, но Мукуро думал иначе.
У Дино горели глаза, горела шея, челюсти были плотно сжаты, он нервничал.
Давай же, не говорил Мукуро, давай, почувствуй, как из-под ног вылетает земля.
Когда Дино закончил, он молча положил мочалку на бортик и прислонился к косяку, ни единым словом не выдавая своего состояния, возбуждения, чего бы то ни было.
— Сукин сын, — сообщил ему Мукуро и нырнул в горячую воду с головой.
* * *
— Вставай, — сказал Дино.
Мукуро вздрогнул и открыл глаза.
— Который час? — спросил он хрипло.
— Скоро рассветет.
— А где я? И что ты здесь делаешь? — спросил Мукуро, с трудом приходя в себя.
Дино сидел в кресле — провал его силуэта темнел, неподвижный и тихий.
— Слежу за тем, чтобы ты остался в живых.
Мукуро повернул голову в его сторону и фыркнул.
— Что со мной может случиться?
— О, — ответил Дино, — ты даже не представляешь. Кажется, тебя нельзя оставлять в одиночестве.
— Я никогда не бываю один, — отмахнулся Мукуро, потягиваясь и чувствуя неожиданную слабость в мышцах. — Так в чём дело?
Дино выбрался из кресла и включил свет.
— Небольшая слабость.
Мукуро оглядел себя — с ним вроде бы всё было в порядке, он выглядел лучше, чем помнил себя в последний раз.
— Есть что-нибудь съедобное?
Дино кивнул и кинул ему трость.
— Я провожу.
Мукуро выбрался из постели, чувствуя, как сводит желудок от голода, и вдруг понял — кроме физического тела он ничего не чувствует.
— Что это за место?
— Моя тайная резиденция, — натянуто улыбнулся Дино, выпуская его за дверь.
На кого она рассчитана, хотел спросить Мукуро. Какую силу должна была держать под контролем?
Дино шел чуть впереди него, и в нём не чувствовалось ни капли пламени.
— Зачем Каваллоне нужна была такая резиденция? — спросил Мукуро с любопытством.
— Ты не хочешь знать.
Несколько минут они шли молча, а потом Дино нерешительно обернулся и спросил:
— Ты помнишь, какой сегодня день?
— Конечно, — с готовностью кивнул Мукуро, — шестое июля.
Дино посмотрел на него странно, но ничего не ответил.
* * *
У Дино были забавные привычки — и сам он был ужасно забавным.
Неуклюжим — он падал с лестниц, сбивал многочисленные вазы, ронял тарелки и кружки, беспомощно улыбался Ромарио, которому приходилось за ним прибирать.
Внимательным — он никогда не выпускал Мукуро из виду, кажется, следил за ним внимательным взглядом, и от него по спине бежали мурашки.
Мукуро должен был правильно питаться, должен был заниматься в спортивном зале, должен был набрать вес и мышечную массу, должен был снова стать похожим на живого человека. Мукуро ничего не имел против, этим пунктам он следовал с удовольствием. Он не мог воспользоваться пламенем, но в этом они с Дино были абсолютно в равном положении, так что всё шло неплохо.
Мукуро наслаждался бездельем целую неделю, прежде чем успел основательно заскучать. Ему здесь откровенно нечем было заняться — он читал старую классику, смотрел фильмы, питался фирменным шоколадом, ему выделили ноутбук, Ромарио баловал его свежей выпечкой — если бы Мукуро мог, он бы просто забрал Ромарио себе; но это было не то.
Хотелось заниматься делом.
Ему никто не звонил и никто не писал — ни Фран, ни Хром, один раз Мукуро слышал, как Дино говорил по телефону с Савадой, но и только.
Они были изолированы от внешнего мира, от мира политики, мира мафии, мира пламени.
— Тебя никто еще не обыскался? — лениво уточнял Мукуро, пока Дино разминал его спину своими, несомненно, божественными руками.
— Нет, — коротко ответил Дино, и Мукуро застонал от удовольствия, когда пальцы надавили на какие-то точки немногим ниже его шеи.
— Еще, детка, пожалуйста, еще, — попросил он.
Даже секс в свое время не делал ему так хорошо.
* * *
— Тебя не беспокоит отсутствие пламени? — спросил Дино где-то через неделю, когда Мукуро вылез из бассейна и взял полотенце.
— С чего бы?
Дино снова посмотрел на него странным взглядом, но не сказал ничего.
А ночью Мукуро накрыло.
Выпусти меня, выпусти, выпусти — выло что-то внутри, и Мукуро молча раскачивался в том самом кресле, которое так нравилось Дино, и ждал, когда всё закончится; а закончилось утром.
Дино пришел, открыл дверь, включил свет, спросил:
— Уже проснулся?
— Да.
— Как ощущения?
— Пока не понял, — признался Мукуро. — Дино?
— Да?
— Что я здесь делаю?
И тот посмотрел на него встревоженным взглядом, но ничего не ответил.
* * *
— Я насчитал троих, — сказал Дино через пару дней, садясь за стол и скрещивая пальцы в нервном жесте. — Один боялся воды и потерять силы, второй не боялся ничего, о тебе мне сложно пока говорить. А сколько вас на самом деле?
Мукуро откинулся на спинку кресла — тело слушалось его всё лучше.
— Какая разница, — сказал он лениво, — это всё еще я. Каждый из нас.
— Что с тобой случилось в Вендикаре?
Мукуро улыбнулся.
— В Вендикаре — ничего.
В Вендикаре с ним действительно ничего не случилось — как будто могло что-то случиться с человеком, который заперт в герметичной колбе. Он мог там подхватить разве что простуду и, может быть, легкую форму шизофрении, но Мукуро предпочитал думать об этом как о способе самовыражения.
Как будто можно было подумать, что он был нормален до Вендикаре.
Как будто не очевидно, что всё самое главное с ним случилось больше десяти лет назад, и теперь нет нужды говорить о последствиях, которых всё равно не исправить.
— Со мной всё в порядке, Дино, — сказал он, приподнимая уголок рта в едкой улыбке, — как тебе могло прийти в голову обратное?
— Ты не помнишь последние две недели.
— Я помню, просто смутно, воспоминания мешаются, и что-то кажется мне приятным сном.
К примеру, массаж я нашел невероятно восхитительным и решил, что он наверняка одна из моих фантазий.
— Я думаю, вас на самом деле шестеро, — резко оборвал его Дино.
— Браво.
Мукуро поднялся на ноги и прошел по кабинету, наслаждаясь ощущением жизни, которое просыпалось внутри него.
— Ты видишь больше, чем должен, Дино Каваллоне.
Тот пожал плечами.
Мукуро подобрался к нему близко-близко, уперся коленом в его кресло и заглянул в глаза, пытаясь разглядеть там страх.
— Ты всё понял верно. А еще ты очень нравишься нам всем, — легко признался он.
— Ты на меня смотришь так, как будто голову мне собираешься откусить.
Мукуро придвинулся еще ближе и прошептал ему на ухо:
— В каком-то смысле ты прав.
Выпусти меня, выпусти, дай мне отсюда выйти, дай.
Забери его сердце, тумана хватит на один короткий рывок; если только он не будет быстрее; а если будет, терять всё равно нечего; конечно, Дино оказался быстрее.
— Мукуро, — рассмеялся он, перехватывая объятую пламенем руку, — я хочу жить гораздо сильнее тебя. Не делай глупостей, тебе осталось провести здесь всего пять дней, а дальше мой контракт с Цуной заканчивается, и ты можешь идти куда угодно.
— Ты говорил, что тебя попросила Хром.
— А ты говорил, что ничего не помнишь.
Дино улыбнулся и вдруг перестал напоминать цербера, который охраняет выход.
— На самом деле я ведь тебе не нравлюсь, так? — спросил он лукавым тоном и склонил набок лохматую голову.
Мукуро всё еще не мог сопротивляться ему физически, а потому вздохнул, расслабился и устроился на коленях поудобнее.
— Пять дней?
— Ага, пять дней. Потом ты свободен, ты уже сейчас выглядишь не так плохо, если не станешь пользоваться иллюзией, тело будет быстро набирать форму. К тому же у тебя отличные способности к регенерации.
— И всё дело действительно только в этом? Цуна хотел, чтобы мое настоящее тело пришло в норму, и поэтому отправил меня к тебе?
— Ну и Хром действительно очень просила. Она бы не справилась с тобой.
Мукуро отвернулся, закрыл глаза и положил голову ему на плечо. Это было для него ужасно интимно — чувствовать чужой запах, чужое дыхание, от этого он хотел одновременно отодвинуться и оказаться как можно ближе.
— Ты правда нам нравишься, — прошептал Мукуро, касаясь щекой плотной рубашки.
Он почувствовал ладонь на спине — от нее расползалось тепло — а потом Дино коснулся губами его шеи и ответил:
— Вы мне тоже.
* * *
Ночью Мукуро снились странные сны, будто он, впервые за долгое время, использовал свое тело по-настоящему; а утром он проснулся в незнакомой постели.
— Вставай, — сказал Дино, выбирая рубашку.
— А что я здесь делаю? — полюбопытствовал Мукуро, наблюдая за крепкими мышцами спины, трогая взглядом ямочки на пояснице, вся левая половина была расцвечена татуировкой; жаль, что нельзя было увидеть ее полностью.
— Только не говори, что снова, — тоскливо попросил Дино, поворачиваясь к нему лицом.
— Не понимаю, о чём ты, — лениво ответил Мукуро, раскидывая руки и ноги по всей постели.
Следующие пять дней он собирался провести совсем не так, как предыдущие двадцать.
Все будет хорошо, решил Мукуро, теперь ему действительно стало лучше.
Теперь он почти помнит, почти не чувствует желания вырвать Дино сердце, почти не собирается делать ничего, что могло бы ему навредить.
На самом деле лучше ничего не стало; и косточки у Дино такие же хрупкие, как у него самого.
Название: Как на войне
Размер: 2700 слов
Пейринг/Персонажи: Дино Каваллоне/Рокудо Мукуро, Савада Цунаеши, Докуро Хром, Хибари Кея эпизодически
Категория: слэш
Жанр: романс, юмор, экшн
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: ER, minor character death
Саммари: "Если бы кто-то спросил Цуну, что он думает об этом противостоянии, он бы дипломатично ответил, что зрелище, безусловно, захватывающее, но лучше наблюдать его издалека. "
читать дальшеУ Цуны была короткая стрижка, черный галстук и серьезный взгляд человека, который готов ко всему.
— Поздравляю, — искренне сказал Дино, — надеюсь, всё пройдет хорошо.
Цуна молча поднялся из-за стола, подошел к двери, тихо щелкнул замком и только после этого выдохнул с облегчением.
— Меня здесь нет, — проговорил он, ослабляя галстук и разлохмачивая свежую укладку. — Меня вообще в Италии нет. Я улетел на переговоры в Токио, вернусь завтра утром.
— Не нервничай, — улыбнулся Дино, падая на ближайший кожаный диван.
— Я спокоен, — заверил Цуна, садясь напротив и доставая откуда-то из-под стола початую бутылку виски. — Выпьешь со мной?
— Давай.
Всё обязательно должно было пройти хорошо — Кёко была восхитительна в нежном подвенечном платье, Гокудера обеспечивал охрану и собирался отвечать за нее головой, а Кёя вместе с Занзасом поехали на те самые переговоры в Токио, которые должны были достаться Цуне.
— Мукуро здесь, — несчастным голосом сказал Цуна, разливая виски в бокалы для шампанского. — Ничего не будет хорошо.
— Я думал, он в Нью-Йорке.
— Он там и был. Вернулся, чтобы присутствовать на знаменательном событии.
— Тогда я поторопился с поздравлениями, — дипломатично отозвался Дино, принимая бокал.
— Ты можешь помочь? — обреченно спросил Цуна.
Вообще-то Дино не мог помочь абсолютно ничем — он выбрался в Рим только на пару дней, чтобы побывать на церемонии бракосочетания, поцеловать обтянутые шелком пальцы Кёко и сразу после этого вернуться в Палермо. Его ждало дело — крупное, серьезное дело, от которого за милю несло кровью, парой мелких неприятных моментов с местной полицией и огромными деньгами, если он сумеет разобраться с первым и со вторым.
Глаза у Цуны были тоскливые.
— Ты же понимаешь, в текущей ситуации мне нечего тебе предложить.
Цуна кивнул, и Дино сделал большой глоток виски, пытаясь заглушить смутное чувство вины.
— С Мукуро бывает непросто, — зачем-то сказал он вслух.
— Еще как, — согласился Цуна и потер висок.
И Дино сдался.
— У меня намечается одна интересная сделка, — проговорил он. — Мне будет нужен иллюзионист.
И Цуна просиял.
Иллюзионист нужен был всем — и Вонголе, и Варии, и Каваллоне.
Вария отправляла подписанный и заверенный официальной печатью запрос — не нужен ли иллюзионист Вонголе, Вонгола отвечала — не нужен, Вонгола говорила — она ни в коем случае не может ослабить боевую мощь своего лучшего отряда, Вонгола спрашивала — не нужна ли Варии дополнительная поддержка, потому что Рокудо Мукуро как раз сейчас совершенно случайно свободен. Вария интеллигентно отвечала, что в поддержке нет необходимости, и тогда кто-нибудь писал Кёе.
Кёе приезжал, Кёя забирал Мукуро и Франа, вот у него всегда находилось дело, для которого действительно пригодился бы иллюзионист. У Кёи уже был один, свой личный — Докуро Хром; он вроде бы знал, как правильно с ними обращаться, но, к сожалению, не желал делиться опытом с остальными.
С иллюзионистами было сложно — Фран становился чем старше, тем изобретательнее, а Мукуро с возрастом только сильнее велся на подколки. По отдельности их можно было терпеть, но когда они собирались вместе, окружающие дружно начинали тосковать.
Особенно тоскливо становилось, когда к ним присоединялся Бьякуран, но Юни — святое дитя — еще пять лет назад забрала его с собой в Лос-Анджелес. И обещала в ближайшее время не возвращать.
Дино, в отличие от Кёи, умел отлично управляться с финансовыми потоками, женщинами, лошадьми и спортивными машинами, но об иллюзионистах не знал ничего. Вернее знал, многое знал, но на практике все равно ничего не получилось.
— Забирай Мукуро, — торжественно сказал Цуна. — Я буду только рад.
— Я тоже, — уныло ответил Дино и залпом опрокинул в себя бокал виски.
* * *
Когда они виделись в последний раз, мир Мукуро был округлым и мягким, как закрытая комната, обитая изнутри мягкой тканью.
Из нее было не выбраться, если не знать, как открываются двери; Мукуро недавно должно было исполниться двадцать два, и, похоже, он до сих пор не знал.
— Здравствуй, — кивнул Дино, пожимая его руку и чувствуя, как волна пламени накрывает его с головой.
— И в чём же будет заключаться моя помощь? — перешел к делу Мукуро, устраиваясь поудобнее в кресле.
— Надеюсь, что в отдыхе, — признался Дино. — Просто ничего не делай. Внизу есть бассейн, тир, тренировочный бункер, развлекайся как хочешь, главное, оставь дом целым.
Мукуро понимающе хмыкнул и склонил голову набок.
— Это может быть забавно, — улыбнулся он, вытягиваясь на кресле во весь свой рост.
Дино кивнул.
Пламя тумана стелилось по комнате, огибая препятствия, ощущение было почти осязаемое, как будто кто-то осторожно касается кожи кончиками пальцев. Мукуро сидел в кресле, прикрыв глаза, и изучал мир вокруг себя наощупь, будто бы вдруг оказался слепым.
Дино давно его не видел — в последний раз это было, кажется, около года назад, когда ему действительно понадобилась помощь иллюзиониста.
С тех пор Мукуро не слишком изменился — всё так же носил серьги, высокие сапоги, стильные кожаные куртки и собирал волосы в длинный хвост. Пальцы у него были в россыпи колец, и в глазах под синей радужкой горели красноватые искорки. А еще теперь он ездил на старом черном «кадиллаке».
— Если ты хочешь, — неожиданно даже для себя сказал Дино, — можешь поехать со мной.
Мукуро открыл глаза и посмотрел на него внимательно.
— Я думал, тебе неприятно мое общество, — ответил он прямо.
— Ты держишь меня в напряжении, — проговорил Дино, аккуратно подбирая слова. — Чем ты ближе, тем сильнее чувство, что кто-то смотрит на меня через прицел и готов нажать на спусковой крючок. Не сказал бы, что неприятно, но будоражит.
— Да. Я знаю.
Мукуро поднялся на ноги и отошел к окну.
— У тебя волосы отросли, — машинально заметил Дино.
— Поехали в Палермо, — одновременно с ним сказал Мукуро. — Прямо сейчас. Пока всем не до того.
Дино замер.
— То есть ты в курсе, — произнес он, начиная подозревать.
Ну разумеется, в курсе, иначе зачем бы еще ему нужно было лететь из Нью-Йорка в Рим, не на свадьбу же Цуны, в самом деле, Дино стоило раньше догадаться.
— Ну разумеется, стоило, — Мукуро обернулся и бестрепетно озвучил его мысли. — Кёи целую неделю не будет в Италии, ты думаешь, я бы упустил такой шанс?
Дино подумал, что ему стоило бы расстроиться, но вместо этого ему стало отчего-то ужасно весело.
— Ладно, — сказал он довольно, — Значит, едем прямо сейчас.
* * *
— Ты чудовище, — недовольно заметил Дино, вылезая из «кадиллака».
— Не преувеличивай, — отмахнулся Мукуро.
— Серьезно, кто так водит машину? Неудивительно, что ее потрепало.
Мукуро прищурился, посмотрел на «кадиллак», и тот разом подтянулся, облупившаяся краска почернела и заблестела, запах свежей жженой резины ударил в ноздри.
— Так лучше? — поинтересовался он.
Дино поморщился.
— Было бы лучше, будь он настоящим. Женщины и автомобили должны быть натуральными.
— Кстати, Хром недавно начала увеличивать себе грудь, — сообщил Мукуро.
— А там ты себе ничего не увеличиваешь? — заинтересовался Дино.
Мукуро расслабленно хмыкнул, и «кадиллак» тут же вернулся к своему прежнему виду.
Над Палермо загорался ярко-красный закат, город медленно наполнялся ночными огнями.
— Хорошо здесь, — признался Дино, стараясь смотреть на город и не смотреть на Мукуро, который прислонился к бамперу и осторожно поглаживал пальцами капот.
Как будто от него эти взгляды и в самом деле можно было скрыть.
— Пойдем в отель, — предложил Мукуро, — расскажешь подробности.
И Дино кивнул.
Когда они зашли в номер, он и впрямь собирался рассказывать подробности.
Когда Мукуро не дал ему включить свет и толкнул к стене, Дино сперва решил, что в этом номере есть кто-то еще, кроме них, пока не понял, что те самые осторожные пальцы в перчатках, которые полчаса назад ласкали железо, сейчас расстегивают ремень на его брюках.
— Серьезно, Каваллоне, я думал, ты догадливее, — прошептал Мукуро, выдыхая ему куда-то в шею. — Ты, я, комната в отеле одна на двоих, или мне следовало сразу схватить тебя за член?
— Я догадливый, — возмутился Дино, чувствуя легкую волну возбуждения, — ты просто не подавал правильных сигналов.
— Тогда расскажи, как подавать правильные, — тихо сказал Мукуро, убирая руки от ремня.
— Нет уж, руки верни обратно, — скомандовал Дино.
* * *
С сигналами у них постоянно выходили проблемы — их никто не понимал.
Дино точно знал, как выглядит женщина, которая хочет секса, как выглядит мужчина, который хочет того же, но Мукуро, который хочет секса, выглядел так же, как Мукуро, который его не хочет. Самим собой — в кожаной куртке, сапогах, в серьгах, кольцах, с год от года всё более длинным хвостом.
Когда Дино трахнул его в первый раз, Мукуро был бесстыжим мальчишкой, развязным и наглым, и с ним можно было делать всё, что угодно — крепко вжимать лицом в кровать, устроив ладони на ягодицах, развести ему ноги пошире и смотреть, как член заполняет крепкую тугую задницу, трахать его медленно и плавно, и слушать, как он выдыхает, тихо и хрипло.
Сейчас Мукуро перестал быть мальчишкой, но чего он хочет, знал по-прежнему только он сам. Встреч Мукуро никогда специально не искал, заинтересованным казался разве что в сексе, и вот доказательство: стоило Дино перестать самому звонить и писать, как Мукуро пропал в Нью-Йорке на целый год — разве бывает долго, когда взаимно?
Обычно Дино считал, что нет.
Сейчас Дино вжимался головой в стену, толкался Мукуро в рот и считал, что с подробностями они вполне могут разобраться утром. Их всё равно было не так уж много.
* * *
И подробностей действительно было немного.
Все, кто знал Дино Каваллоне, знали, что Хибари Кёя — скотина.
Дино бы добавил еще — скотина неблагодарная, бесстыжая и мстительная, но это было бы пристрастно.
Об их истории взаимоотношений знали все, кто знал Дино, и кое-кто из тех, кого Дино никогда не видел. Разумеется, семья Каваллоне была уверена, что во всём виноват Кёя.
Если бы кто-нибудь из них спросил Кёю, он бы ответил, что во всём виноват глупый пони, поэтому Кёю никто не спрашивал.
Если бы кто-нибудь спросил Цуну, Цуна бы, безусловно, дипломатично сказал, что Кёя просто очень вспыльчивый, но и Дино, по-хорошему, ничуть не лучше.
Пять лет назад у Дино была красная спортивная «феррари», которую он обожал, и зрение, которое уже начало садиться. А у Кёи был Хибёрд, маленький, пушистый и очень любимый Хибёрд.
Дино, разумеется, утверждал, что птицу он переехал случайно, Кёе, который нашел остатки тела на переднем колесе, разумеется, было на это плевать.
Примерно с тех пор у Кёи не было Хибёрда, а у Дино — красной спортивной машины. А потом у Дино не стало пакета акций в одной нефтеперерабатывающей компании — потому что не стало компании, а потом Кёя потерял один из ключевых маршрутов по транспортировке наркотиков — вместе с партией, которая бы полностью обеспечила коксом весь Гонконг до последнего мелкого засранца месяца на три.
Кажется, именно после этого Кёя окончательно обиделся, а Дино потерял свой золотой фонд в одном из швейцарских банков и при свидетелях пообещал раздеть Кёю до трусов.
Если бы кто-то спросил Цуну, что он думает об этом противостоянии, он бы дипломатично ответил, что зрелище, безусловно, захватывающее, но лучше наблюдать его издалека.
У семьи Каваллоне были колоссальные капиталы, у семьи Хибари был Кёя.
Дино не собирался втягивать в это Мукуро, но если Мукуро сам желал быть втянутым, он ничего не мог возразить.
— Это личное, — интеллигентно сказал он уже за завтраком, стараясь не морщиться.
— Я наслышан, — ответил Мукуро рассеянно и отвернулся.
— Сейчас Кёя полностью сосредоточился на работе с коробочками, и эти разработки выгодны мне почти так же, как ему. Совершенно нечем уколоть, — пожаловался Дино, отправляя в рот блинчик с медом. — Но я точно знаю, у кого и где можно достать кристаллы пламени.
— И где? — заинтересовался Мукуро и тоже потянулся к блинчикам.
— Нет уж, я тебя знаю. Когда они будут у меня в руках, тогда я всё тебе расскажу, иначе останусь со злым Кёей и без кристаллов.
— Да ты мне, кажется, не доверяешь.
— Разумеется, не доверяю, — подтвердил Дино.
Мукуро вздохнул и сделал глоток апельсинового сока.
— Какой у тебя план?
— Сегодня я свожу тебя в один ресторан, — улыбнулся Дино. — Тебе понравится.
* * *
До ресторана добрались уже ближе к обеду — Дино просматривал новостные сводки, разговаривал с Цуной по скайпу, смотрел фотографии и извинялся перед Кёко за свое отсутствие.
Оказалось, всё прошло хорошо. Все остались живы, ни одного зафиксированного огнестрела. Ни одной драки, и даже Фран вел себя на редкость прилично почти всё время церемонии, только один раз под куполом церкви проплыл голый пупс с крыльями, никем кроме Цуны не замеченный.
— Поехали уже, — позвал Мукуро, надевая вместо щегольских сапог щегольские ботинки.
Красивые щегольские ботинки, признал Дино, приглядевшись.
— Поехали, — согласился он.
И они поехали.
— Видишь вот этого ребенка с красным браслетом? — шепотом спросил Дино, указывая в сторону бокалом вина.
Мукуро, сидевший напротив него, прищурился. Дино почувствовал, как его пламя заполняет зал, как осторожно оно прощупывает чужую иллюзию.
— Это Хром, — сказал Мукуро почти без удивления.
— Ага. Сделка состоится в четыре часа пополудни. Ей принесут кейс, она отдаст взамен свой, и всё закончится. Она же не заметила, что ты ее узнал?
— Нет. А почему мы без иллюзии?
Дино пожал плечами.
— Она всё равно тебя почувствует, в какой бы личине ты ни был. Пусть думает, что мы пришли просто пообедать. Не смотри туда.
Мукуро нахмурился и отставил бокал в сторону.
— Я не буду драться с Хром, — сказал он.
— Тебе и не придется, — заверил Дино. — И никому из нас не придется. Пей и доедай ризотто.
Мукуро посмотрел на него с подозрением, но кивнул и действительно вернулся к еде.
— Тебе ведь абсолютно не нужен здесь иллюзионист, так?
— Ага, — Дино пожал плечами и устроился на столе поудобнее. — Просто мы давно не виделись, и я, наверное, просто соскучился.
Мукуро кивнул и тоже расслабился.
Терпение Хром лопнуло через полчаса.
Она совершенно дамским жестом поправила сумку на плече, оплатила счет и вылетела из общего зала. Насколько Дино мог судить — Хром была в ярости и собиралась как следует обсудить неловкую ситуацию с ее виновниками.
— Возможно, сегодня очень не повезет кому-нибудь еще, — философски заметил Дино. — Я думаю, нам тоже пора. И если хочешь, на этот раз ты сможешь помочь.
Мукуро довольно кивнул.
Он и в самом деле помог — кейс рядом с ним светился изнутри, его даже не нужно было проверять на подлинность, Дино легко мог почувствовать пульс лежащих внутри кристаллов.
В руках его держал парень лет двадцати, не больше, невысокий и убийственно серьезный. На короткую секунду Дино даже стало жаль, что для него всё закончится так нелепо, но секунда прошла, и дело нужно было довести до конца.
— Нужно полагать, вы Дарио? — спросил Дино.
Тот кивнул и протянул кейс.
— Я благодарен вам за сотрудничество, — произнес Дино с сожалением. — Мукуро, держи его. Крепко.
Мукуро кивнул, и Дарио в ту же секунду рухнул на землю. Кейс покатился в сторону.
Дино медленно подошел к нему, провел ладонью над поверхностью и осторожно его поднял.
— Ладно, звони Хром, — сказал он со вздохом. — Пусть приезжает в отель, будем разбираться, что кому и куда. И мальчишку с собой возьми, он мое алиби.
* * *
Все, кто знал Дино Каваллоне, были твердо уверены, что шутить с ним не следует — потому что у Дино было специфическое чувство юмора, он мог пошутить в ответ. Не нужно было обманываться медовыми глазами, золотом волос и янтарной кожей, под яркой оберткой скрывался человек, который был злопамятен и расчетлив, как Хибари Кёя, а может быть, сильнее.
Хром тоже знала Дино Каваллоне. Может быть, именно поэтому она не удивилась, когда пришла в их номер и увидела там спящего Дарио. Вместо этого она расположилась в кресле и скрестила руки на груди.
— Поясните, — предложила Хром.
— Он сам на меня вышел две недели назад. Сказал, что отдаст кристаллы тому, кто заплатит больше. Сперва я планировал их забрать, а потом отдать их Кёе по тройному тарифу, но это продлит войну еще лет на пять, — Дино со вздохом сел в кресло, — а я устал воевать с Кёей, он не знает, когда нужно остановиться.
— Ты тоже, — напомнил Мукуро.
— Как будто вы знаете, — отмахнулась от него Хром.
— И я глава второй по размеру семьи в Альянсе, это вопрос статуса, — отбрил Дино. — Дарио ты можешь забрать, он весь твой. Кристаллы я отдам Кёе лично в руки, когда он вернется. Или выставлю их на торги, если он откажется их забрать.
— Вау, — сказал Мукуро, — а вот это действительно подло.
И улыбнулся.
Хром ушла через пару часов, выпив вместе с ними бутылку вина и поблагодарив за гостеприимство.
— Завтра еще созвонимся, — сказала, закидывая себе на плечо руку Дарио.
Прозвучало это угрожающе.
* * *
А утром Дино проснулся от странного ощущения давления.
Когда же он открыл глаза, оказалось, что это просто Мукуро — сидит в кресле и смотрит на него внимательно, и туман осторожно ластится к его ногам.
— Я просто хотел сказать, — проговорил Мукуро, — мне не обязательно было возвращаться в Италию, как ты понимаешь. И в Нью-Йорке хватает сексуально раскрепощенных молодых людей, готовых предоставить свои услуги, если будет желание. Мне кажется, ты всё это время понимал меня не совсем верным образом, и меня это смущает.
— Я еще сплю, — признался Дино, — и пока вообще ничего не понимаю.
— Дино, — произнес Мукуро, — мне двадцать два. Я даже по законам США уже год как стал совершеннолетним.
— Хорошо, — признал Дино, — это чудесно, тебе уже можно виски, поздравляю.
— Мне давно уже можно трахаться с теми, с кем я хочу. И время проводить там, где я хочу.
— Ты имеешь в виду, что тебе уже пора возвращаться?
— Я имею в виду, — вздохнул Мукуро, — что ты болван.
Он поднялся на ноги и пошел к кровати, на ходу снимая футболку.
— Не могу сказать, что я против, но как же Хром? Она собиралась прийти через пару часов.
— К черту Хром, — нетерпеливо отозвался Мукуро. — Я больше не собираюсь ждать. Объясню языком, который ты понимаешь.
И тут же полез целоваться.
что выросло, то выросло.
за ебтинг больше спасибо Tivel, а за предыдущий пост я должен спасибо Лейтенатору, меня без ебтинга в люди выпускать можно, но лучше не надо.)
Название: Шесть
Пейринг/Персонажи: Дино/Мукуро, Ромарио
Размер: мини, ~3300 слов
Жанр: романс, элементы хоррора
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: Все принадлежит Амано Акире
Саммари: Мукуро никогда не бывает один
читать дальше— Вставай, — сказал Дино.
Мукуро вздрогнул и открыл глаза.
— Который час? — спросил он хрипло. — И какой сегодня день?
— Сегодня шестое июля, и тебе пора вставать. Поднимайся на ноги, у тебя полно дел.
Не вздумай до меня дотронуться, подумал Мукуро с яростью и с трудом сел на кровати.
Дино нашелся в кресле — он сидел в нём неподвижно, смотрел пристально, и от его спокойного взгляда по спине бежали мурашки. Мукуро по привычке попытался призвать пламя; не вышло; тогда он спустил отвратительно тонкие ноги на пол и выдохнул.
Он был похож на огромного паука — с тонкой полупрозрачной кожей и конечностями, на вид неспособными поддерживать слабое тело.
Дино вылез и кресла, подошел и протянул ему руку. Мукуро ее не заметил, чужие руки ему ни к чему, он справится сам, он всегда справляется сам, в этот раз справится тоже.
Казалось, колени не выдержат его веса — подломятся, хрустнут, заскрипят слабые суставы, но нет, всё получилось как надо.
Мукуро встал и посмотрел Дино прямо в глаза.
Тот кивнул, подошел к окну и отдернул плотную портьеру. Солнечный свет хлынул внутрь, вынуждая прищуриться, Мукуро отвернулся, закрывая на секунду глаза.
Потом посмотрел снова.
Огромный пылающий шар поднимался над лесом, он жег сетчатку, восхитительно настоящий, казалось, можно подойти к окну и потрогать его, но Мукуро не стал; солнце — вспомнил он. Это называется солнце, его нельзя трогать руками.
Давно не видел его своими глазами.
— Много дел, — напомнил Дино. — Я помогу одеться.
— Нет, — прошипел Мукуро.
Дино пожал плечами, размашистым шагом пересек комнату и подошел ко входной двери.
— Тогда сам.
Мукуро кивнул.
Он одевался долго — каждое движение давалось ему с трудом, тело не слушало команд, жалкое, слабое, какого черта его вынуждают это испытывать? Но так нужно — возникала в сознании чужая мысль, тогда Мукуро крепко сжимал челюсти и застегивал пуговицы на рубашке, он больше не знал, что такое моторика, но слово вертелось на языке, и от него несло чем-то кислым.
— Готов? — спросил Дино бесцветным тоном, когда Мукуро вышел из-за двери.
Нет, он не был готов, не то чтобы у него был выбор.
В руках у Дино была трость — аккуратная, черная, с удобным набалдашником.
— Держи.
Мукуро осторожно забрал ее, дерево под кончиками пальцев оказалось теплым и приятным на ощупь.
Он оперся на нее, и тогда держаться на ногах стало немного легче.
— Я отведу тебя в столовую, — Дино улыбнулся и пошел вперед нарочито неспешным шагом.
Он никуда не торопился, подумать только, у Дино Каваллоне больше не нашлось дел, и он решил присматривать за пауками — будить по утрам, одевать и кормить. Неужели не нашел себе занятие получше?
Они дошли до столовой за шесть минут — Мукуро отсчитывал про себя секунды.
Дино отодвинул перед ним стул, Мукуро проглотил возражения и сел, едва подавив стон облегчения.
Короткая прогулка ощущалась им теперь как десяток километров.
Завтрак принес лично Ромарио.
— Приятного аппетита, — сказал он, расставляя тарелки.
Дино молчал — он уже набивал рот едой, названия которой Мукуро не мог вспомнить.
Запах от нее был восхитительный.
Одной ложки чего-то горячего и ароматного оказалось достаточно, чтобы пробудить странное чувство, мучительно сосущее под ложечкой — тогда Мукуро вспомнил, что это называется голодом.
Он съел всю тарелку до последней капли, чтобы через секунду почувствовать на себе довольные перекрестные взгляды — он всё сделал верно; нет, напротив, он сделал то, что от него хотели; пусть так, но теперь ему стало лучше.
Мучительное чувство ушло так же быстро, как появилось.
Дино одобрительно улыбнулся.
— Это хороший знак.
Мукуро отодвинул в сторону остатки своего завтрака и крепко сжал трость.
Его отвели обратно в его комнату, Ромарио оставил ему десяток книг, телефон на случай, если что-то будет нужно, сказал, что если будет необходимость, он принесет ноутбук; зачем, хочет спросить Мукуро, что это.
Он не успел — провалился в сон в тот же момент, когда сел на кровать.
— Начало вроде бы неплохое, — услышал он сквозь серую муть и не узнал голос.
* * *
Не было никакого начала, Мукуро лежал в кровати, чувствуя себя почти мертвым; привычное ему состояние, ничего нового, уж лучше бы ему позволили воспользоваться медиумом или иллюзией, как и раньше, а не вынуждали наблюдать за попытками организма вернуть в себя в строй.
Почему его не забрала Хром, почему не Фран, не Кен и не Чикуса, почему он здесь, в доме, в котором нет своих, зато есть чужие; как долго он должен здесь находиться; на этой мысли он провалился в странное беспамятство. Чувствовал, как к нему подходит кто-то живой, как вливает в него горячее и вкусное, хотел сказать — не трогай, убери руки, но не смог очнуться достаточно, чтобы выговорить хотя бы пару слов.
Потом его, кажется, переодели, уложили в кровать и не тревожили до тех пор, пока уже знакомый голос не произнес:
— Вставай.
Мукуро мгновенно открыл глаза и приподнялся.
— Каваллоне?
Из кресла в углу выбралась тень и подошла к окну.
Свет хлынул внутрь, и Мукуро прищурился, ослепленный на секунды его красотой.
— Завтрак, прогулка, отдых, обед, прогулка, потом сможешь почитать или заняться чем-нибудь другим. Это расписание на сегодня, — сказал Дино, подходя ближе.
— Я не хочу, — отстраненно ответил Мукуро.
— А я не спрашиваю, чего ты хочешь.
Когда он обернулся и сделал шаг навстречу, слабые ноги Мукуро на несколько секунд налились силой, он резко дернулся в сторону, подхватил трость, еще вечером оставленную у кровати, и неожиданно оказался на животе, прижатый к кровати чужим весом.
Мукуро забился, молча и зло, пытаясь его с себя сбросить, и секунду спустя почувствовал, что больше ничего не может сделать.
Сила оставила его, ушла, как вода в пересохшую землю.
— Отпусти, — сказал Мукуро, — отпусти и не смей трогать меня никогда.
И ощутил, как вес, приковавший его к кровати, становится меньше.
— Только не кидайся на меня с тростью.
Тон у Дино был виноватый и примирительный.
— Не стану.
В ту же секунду его отпустили полностью.
— Я не держу тебя здесь насильно, нет нужды так сопротивляться. Ты просто отдыхаешь и набираешься сил, а я должен следить за тем, чтобы ты возвращался в форму.
— Я не могу использовать туман.
— Конечно, — согласился Дино. — Иначе ты не остался бы здесь ни на минуту.
— Конечно.
Мукуро медленно встал с кровати, посмотрел на свои ладони — ломкие и хрупкие, сквозь тонкий слой плоти можно было разглядеть незащищенные птичьи косточки.
Мукуро с трудом поднялся на ноги, не глядя на свое тело, обулся, добрался до окна, задернул портьеру и сделал глубокий свободный вдох. В темноте ему было легче.
Дино сидел на его кровати, спокойный и совершенно безобидный с виду.
— Помочь тебе с ванной?
— Выйди, — сказал Мукуро. — Вернешься через десять минут.
Дино послушно встал и вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.
Вокруг не было ни капли силы — Мукуро не чувствовал ее течения, это было так страшно, как если бы он вдруг лишился зрения, или слуха, или не смог бы больше чувствовать прикосновений.
Раньше поток всегда был внутри него, стоило протянуть руку, и он охотно поддавался сам, послушный его воле.
Теперь не было ничего.
Мукуро закрыл глаза и медленно пошел в ванную комнату — ему нужно было зеркало, нужно было увидеть себя хотя бы один раз.
Зеркало нашлось — оно было огромное, на полстены, и не нужно было снимать с себя шерстяные штаны и рубашку, чтобы разглядеть под ними полукружья ребер, выступающие ключицы и пальцы с болезненно выпуклыми костяшками.
— Ты чудовище, — хмыкнул Мукуро.
Отражение пожало плечами.
У него были темные уставшие глаза, лицо превратилось в череп, едва обтянутый кожей.
Кровавый оттенок радужки с правой стороны прикрывали отросшие волосы.
— Ты не чудовище, — негромко сказал Дино, опираясь плечом о косяк. — Просто многое пережил.
— Я просил ждать за дверью.
— Мне показалось, ты меня звал.
Дино прищурился и сменил позу, теперь он смотрел Мукуро в глаза, и не было в этом взгляде ни снисходительности, ни жалости.
— Ты здесь, потому что меня об этом попросила Хром.
— Моя девочка попросила держать меня взаперти?
— Она попросила дать тебе время восстановиться. Стоит дать возможность, и ты начнешь пользоваться иллюзией, а настоящее тело останется вот таким.
Дино неопределенно махнул рукой в сторону Мукуро и склонил голову набок.
— А я хочу тебе помочь, — произнес он искренним тоном.
Мукуро почувствовал, как губы растягиваются в странном оскале, и сказал раздельно и внятно.
— Мне не нужна помощь. Твоя в том числе.
— Славно. Тогда пойдем отсюда, ты помнишь, сперва завтрак по расписанию.
Он отвернулся, открывая взгляду затылок.
Сделай это, шепнуло что-то внутри. Сделай, и ты сможешь отсюда выйти.
Сделай!
Мукуро отвел взгляд и взял себя в руки, не замечая, как расслабились напряженные до этого плечи Дино.
* * *
Дом пронизывали черные нити, снизу доверху, нити пламени, до которых раньше можно было дотронуться рукой и почувствовать, как они отвечают; туман Мукуро никогда не был просто туманом; туман Мукуро был его кислородом, он забирался в легкие, позволяя дышать, он разгонял кровь по артериям, свиваясь вокруг сердца, он оплетал собой каждую часть тела; он был каждой частью тела; он был Мукуро.
Больше нет.
Там, где раньше была полноводная река, теперь оказалось пусто, чувство потери душило по ночам, выпусти, говорил Мукуро про себя, выпусти меня отсюда, зачем ты меня мучаешь, мне это не нужно.
Потом он замирал, расслабляясь.
Его тело, драгоценное первое физическое тело нуждалось в заботе, которой он никогда не мог ему дать. Если Дино Каваллоне сумеет лучше, то почему бы не дать ему шанс.
Он оставил тебя без силы — шептал голос внутри, — оставил и бросил здесь одного.
Но я не один, думал Мукуро.
А потом всё начиналось по кругу.
Через неделю он не мог думать больше ни о чём, только бы перестало ныть, только бы почувствовать глоток тумана, хотя бы небольшой, даже в Вендикаре не было так — в Вендикаре можно было ускользнуть в любое другое тело, сейчас Мукуро был заперт, в этом доме и внутри себя.
— Выпусти меня отсюда, — прошептал он однажды, когда Дино вошел. — Выпусти, я не стану использовать пламя, мне нужно выйти отсюда хотя бы на минуту.
— Нет.
— Выпусти меня, — прошипел Мукуро. — Выпусти, выпусти, выпусти!
— Нет.
* * *
У Дино Каваллоне не было сердца, сукин сын ничего не собирался делать из того, что не будет ему выгодно. Мукуро собирался его заставить; если сможет, конечно.
Его кормили не меньше четырех раз в день, за неделю Мукуро не увидел никого, кроме Дино и Ромарио. Присутствие их обоих чувствовалось в доме, как нечто чужеродное, как будто дом сам по себе был замкнутой цельной системой, а они пришли извне и теперь нарушали ее идеальную гармонию.
По утрам Дино приходил его будить, обычно за несколько минут до рассвета, он отдергивал портьеру, потом подходил к нему, отдавал трость, которую забирал по вечерам, приносил одежду, предлагал помощь с душем, потом был завтрак и обязательная прогулка после.
Ему предлагали бассейн — нет, черт подери, только через мой труп; спортивный зал — а вот так было гораздо лучше; Дино был рядом с ним почти постоянно. Наблюдал краем глаза, даже когда сидел с ноутбуком, занимался документами, лежал на притащенном из бассейна шезлонге, Мукуро чувствовал себя в фокусе его внимания.
По вечерам Мукуро садился на кровати и слушал, как поют пустые нити пламени. Они вплетались в дом, как будто были с ним одним целым, и дом был вечно голоден, и жрал всех и всё, до чего мог дотянуться.
Мукуро мог бы сказал, что он скучает, ужасно скучает здесь, только он совсем не скучал. Кто бы ни просил Дино Каваллоне оставить его здесь, он оказал Мукуро громадную услугу, напомнив ему, как прекрасен может быть физический мир.
* * *
— Не принимай ванну один, — сказал Дино, пробуя температуру воды. — Дай мне помочь.
Мукуро тряхнул головой и осторожно начал снимать футболку.
— Тогда помоги мне, — улыбнулся он, кидая одежду на пол.
Дино кивнул, подошел ближе, протянул руку и осторожно подобрал его волосы в хвост.
Мукуро разделся самостоятельно, больше не ощущая ни капли стыда, открываясь взгляду, который скользил по его коже, худым бокам, он был тощ, но ничего не поделаешь, какой есть.
Дино подошел и придержал его, пока Мукуро опускался в ванную.
— Она горячая, какое невероятное блаженство, — протянул Мукуро, закрывая глаза.
При свидетелях Дино отчего-то не желал выказывать своего интереса, и уже самому Мукуро становилось интересно, что же такого можно увидеть в тонких косточках, которые можно сломать одним неловким движением.
— Поможешь вымыться? — спросил он мягким тоном — только бы не спугнуть, не нужно, чтобы Дино сейчас рванулся прочь из ванной.
— Конечно, — ответил тот хриплым тоном. Закатил рукава фирменной рубашки, взял мочалку и в самом деле принялся помогать. Он был осторожен, очень осторожен, боялся дотронуться до тела Мукуро, и можно было подумать, что дело в брезгливости, но Мукуро думал иначе.
У Дино горели глаза, горела шея, челюсти были плотно сжаты, он нервничал.
Давай же, не говорил Мукуро, давай, почувствуй, как из-под ног вылетает земля.
Когда Дино закончил, он молча положил мочалку на бортик и прислонился к косяку, ни единым словом не выдавая своего состояния, возбуждения, чего бы то ни было.
— Сукин сын, — сообщил ему Мукуро и нырнул в горячую воду с головой.
* * *
— Вставай, — сказал Дино.
Мукуро вздрогнул и открыл глаза.
— Который час? — спросил он хрипло.
— Скоро рассветет.
— А где я? И что ты здесь делаешь? — спросил Мукуро, с трудом приходя в себя.
Дино сидел в кресле — провал его силуэта темнел, неподвижный и тихий.
— Слежу за тем, чтобы ты остался в живых.
Мукуро повернул голову в его сторону и фыркнул.
— Что со мной может случиться?
— О, — ответил Дино, — ты даже не представляешь. Кажется, тебя нельзя оставлять в одиночестве.
— Я никогда не бываю один, — отмахнулся Мукуро, потягиваясь и чувствуя неожиданную слабость в мышцах. — Так в чём дело?
Дино выбрался из кресла и включил свет.
— Небольшая слабость.
Мукуро оглядел себя — с ним вроде бы всё было в порядке, он выглядел лучше, чем помнил себя в последний раз.
— Есть что-нибудь съедобное?
Дино кивнул и кинул ему трость.
— Я провожу.
Мукуро выбрался из постели, чувствуя, как сводит желудок от голода, и вдруг понял — кроме физического тела он ничего не чувствует.
— Что это за место?
— Моя тайная резиденция, — натянуто улыбнулся Дино, выпуская его за дверь.
На кого она рассчитана, хотел спросить Мукуро. Какую силу должна была держать под контролем?
Дино шел чуть впереди него, и в нём не чувствовалось ни капли пламени.
— Зачем Каваллоне нужна была такая резиденция? — спросил Мукуро с любопытством.
— Ты не хочешь знать.
Несколько минут они шли молча, а потом Дино нерешительно обернулся и спросил:
— Ты помнишь, какой сегодня день?
— Конечно, — с готовностью кивнул Мукуро, — шестое июля.
Дино посмотрел на него странно, но ничего не ответил.
* * *
У Дино были забавные привычки — и сам он был ужасно забавным.
Неуклюжим — он падал с лестниц, сбивал многочисленные вазы, ронял тарелки и кружки, беспомощно улыбался Ромарио, которому приходилось за ним прибирать.
Внимательным — он никогда не выпускал Мукуро из виду, кажется, следил за ним внимательным взглядом, и от него по спине бежали мурашки.
Мукуро должен был правильно питаться, должен был заниматься в спортивном зале, должен был набрать вес и мышечную массу, должен был снова стать похожим на живого человека. Мукуро ничего не имел против, этим пунктам он следовал с удовольствием. Он не мог воспользоваться пламенем, но в этом они с Дино были абсолютно в равном положении, так что всё шло неплохо.
Мукуро наслаждался бездельем целую неделю, прежде чем успел основательно заскучать. Ему здесь откровенно нечем было заняться — он читал старую классику, смотрел фильмы, питался фирменным шоколадом, ему выделили ноутбук, Ромарио баловал его свежей выпечкой — если бы Мукуро мог, он бы просто забрал Ромарио себе; но это было не то.
Хотелось заниматься делом.
Ему никто не звонил и никто не писал — ни Фран, ни Хром, один раз Мукуро слышал, как Дино говорил по телефону с Савадой, но и только.
Они были изолированы от внешнего мира, от мира политики, мира мафии, мира пламени.
— Тебя никто еще не обыскался? — лениво уточнял Мукуро, пока Дино разминал его спину своими, несомненно, божественными руками.
— Нет, — коротко ответил Дино, и Мукуро застонал от удовольствия, когда пальцы надавили на какие-то точки немногим ниже его шеи.
— Еще, детка, пожалуйста, еще, — попросил он.
Даже секс в свое время не делал ему так хорошо.
* * *
— Тебя не беспокоит отсутствие пламени? — спросил Дино где-то через неделю, когда Мукуро вылез из бассейна и взял полотенце.
— С чего бы?
Дино снова посмотрел на него странным взглядом, но не сказал ничего.
А ночью Мукуро накрыло.
Выпусти меня, выпусти, выпусти — выло что-то внутри, и Мукуро молча раскачивался в том самом кресле, которое так нравилось Дино, и ждал, когда всё закончится; а закончилось утром.
Дино пришел, открыл дверь, включил свет, спросил:
— Уже проснулся?
— Да.
— Как ощущения?
— Пока не понял, — признался Мукуро. — Дино?
— Да?
— Что я здесь делаю?
И тот посмотрел на него встревоженным взглядом, но ничего не ответил.
* * *
— Я насчитал троих, — сказал Дино через пару дней, садясь за стол и скрещивая пальцы в нервном жесте. — Один боялся воды и потерять силы, второй не боялся ничего, о тебе мне сложно пока говорить. А сколько вас на самом деле?
Мукуро откинулся на спинку кресла — тело слушалось его всё лучше.
— Какая разница, — сказал он лениво, — это всё еще я. Каждый из нас.
— Что с тобой случилось в Вендикаре?
Мукуро улыбнулся.
— В Вендикаре — ничего.
В Вендикаре с ним действительно ничего не случилось — как будто могло что-то случиться с человеком, который заперт в герметичной колбе. Он мог там подхватить разве что простуду и, может быть, легкую форму шизофрении, но Мукуро предпочитал думать об этом как о способе самовыражения.
Как будто можно было подумать, что он был нормален до Вендикаре.
Как будто не очевидно, что всё самое главное с ним случилось больше десяти лет назад, и теперь нет нужды говорить о последствиях, которых всё равно не исправить.
— Со мной всё в порядке, Дино, — сказал он, приподнимая уголок рта в едкой улыбке, — как тебе могло прийти в голову обратное?
— Ты не помнишь последние две недели.
— Я помню, просто смутно, воспоминания мешаются, и что-то кажется мне приятным сном.
К примеру, массаж я нашел невероятно восхитительным и решил, что он наверняка одна из моих фантазий.
— Я думаю, вас на самом деле шестеро, — резко оборвал его Дино.
— Браво.
Мукуро поднялся на ноги и прошел по кабинету, наслаждаясь ощущением жизни, которое просыпалось внутри него.
— Ты видишь больше, чем должен, Дино Каваллоне.
Тот пожал плечами.
Мукуро подобрался к нему близко-близко, уперся коленом в его кресло и заглянул в глаза, пытаясь разглядеть там страх.
— Ты всё понял верно. А еще ты очень нравишься нам всем, — легко признался он.
— Ты на меня смотришь так, как будто голову мне собираешься откусить.
Мукуро придвинулся еще ближе и прошептал ему на ухо:
— В каком-то смысле ты прав.
Выпусти меня, выпусти, дай мне отсюда выйти, дай.
Забери его сердце, тумана хватит на один короткий рывок; если только он не будет быстрее; а если будет, терять всё равно нечего; конечно, Дино оказался быстрее.
— Мукуро, — рассмеялся он, перехватывая объятую пламенем руку, — я хочу жить гораздо сильнее тебя. Не делай глупостей, тебе осталось провести здесь всего пять дней, а дальше мой контракт с Цуной заканчивается, и ты можешь идти куда угодно.
— Ты говорил, что тебя попросила Хром.
— А ты говорил, что ничего не помнишь.
Дино улыбнулся и вдруг перестал напоминать цербера, который охраняет выход.
— На самом деле я ведь тебе не нравлюсь, так? — спросил он лукавым тоном и склонил набок лохматую голову.
Мукуро всё еще не мог сопротивляться ему физически, а потому вздохнул, расслабился и устроился на коленях поудобнее.
— Пять дней?
— Ага, пять дней. Потом ты свободен, ты уже сейчас выглядишь не так плохо, если не станешь пользоваться иллюзией, тело будет быстро набирать форму. К тому же у тебя отличные способности к регенерации.
— И всё дело действительно только в этом? Цуна хотел, чтобы мое настоящее тело пришло в норму, и поэтому отправил меня к тебе?
— Ну и Хром действительно очень просила. Она бы не справилась с тобой.
Мукуро отвернулся, закрыл глаза и положил голову ему на плечо. Это было для него ужасно интимно — чувствовать чужой запах, чужое дыхание, от этого он хотел одновременно отодвинуться и оказаться как можно ближе.
— Ты правда нам нравишься, — прошептал Мукуро, касаясь щекой плотной рубашки.
Он почувствовал ладонь на спине — от нее расползалось тепло — а потом Дино коснулся губами его шеи и ответил:
— Вы мне тоже.
* * *
Ночью Мукуро снились странные сны, будто он, впервые за долгое время, использовал свое тело по-настоящему; а утром он проснулся в незнакомой постели.
— Вставай, — сказал Дино, выбирая рубашку.
— А что я здесь делаю? — полюбопытствовал Мукуро, наблюдая за крепкими мышцами спины, трогая взглядом ямочки на пояснице, вся левая половина была расцвечена татуировкой; жаль, что нельзя было увидеть ее полностью.
— Только не говори, что снова, — тоскливо попросил Дино, поворачиваясь к нему лицом.
— Не понимаю, о чём ты, — лениво ответил Мукуро, раскидывая руки и ноги по всей постели.
Следующие пять дней он собирался провести совсем не так, как предыдущие двадцать.
Все будет хорошо, решил Мукуро, теперь ему действительно стало лучше.
Теперь он почти помнит, почти не чувствует желания вырвать Дино сердце, почти не собирается делать ничего, что могло бы ему навредить.
На самом деле лучше ничего не стало; и косточки у Дино такие же хрупкие, как у него самого.
Название: Как на войне
Размер: 2700 слов
Пейринг/Персонажи: Дино Каваллоне/Рокудо Мукуро, Савада Цунаеши, Докуро Хром, Хибари Кея эпизодически
Категория: слэш
Жанр: романс, юмор, экшн
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: ER, minor character death
Саммари: "Если бы кто-то спросил Цуну, что он думает об этом противостоянии, он бы дипломатично ответил, что зрелище, безусловно, захватывающее, но лучше наблюдать его издалека. "
читать дальшеУ Цуны была короткая стрижка, черный галстук и серьезный взгляд человека, который готов ко всему.
— Поздравляю, — искренне сказал Дино, — надеюсь, всё пройдет хорошо.
Цуна молча поднялся из-за стола, подошел к двери, тихо щелкнул замком и только после этого выдохнул с облегчением.
— Меня здесь нет, — проговорил он, ослабляя галстук и разлохмачивая свежую укладку. — Меня вообще в Италии нет. Я улетел на переговоры в Токио, вернусь завтра утром.
— Не нервничай, — улыбнулся Дино, падая на ближайший кожаный диван.
— Я спокоен, — заверил Цуна, садясь напротив и доставая откуда-то из-под стола початую бутылку виски. — Выпьешь со мной?
— Давай.
Всё обязательно должно было пройти хорошо — Кёко была восхитительна в нежном подвенечном платье, Гокудера обеспечивал охрану и собирался отвечать за нее головой, а Кёя вместе с Занзасом поехали на те самые переговоры в Токио, которые должны были достаться Цуне.
— Мукуро здесь, — несчастным голосом сказал Цуна, разливая виски в бокалы для шампанского. — Ничего не будет хорошо.
— Я думал, он в Нью-Йорке.
— Он там и был. Вернулся, чтобы присутствовать на знаменательном событии.
— Тогда я поторопился с поздравлениями, — дипломатично отозвался Дино, принимая бокал.
— Ты можешь помочь? — обреченно спросил Цуна.
Вообще-то Дино не мог помочь абсолютно ничем — он выбрался в Рим только на пару дней, чтобы побывать на церемонии бракосочетания, поцеловать обтянутые шелком пальцы Кёко и сразу после этого вернуться в Палермо. Его ждало дело — крупное, серьезное дело, от которого за милю несло кровью, парой мелких неприятных моментов с местной полицией и огромными деньгами, если он сумеет разобраться с первым и со вторым.
Глаза у Цуны были тоскливые.
— Ты же понимаешь, в текущей ситуации мне нечего тебе предложить.
Цуна кивнул, и Дино сделал большой глоток виски, пытаясь заглушить смутное чувство вины.
— С Мукуро бывает непросто, — зачем-то сказал он вслух.
— Еще как, — согласился Цуна и потер висок.
И Дино сдался.
— У меня намечается одна интересная сделка, — проговорил он. — Мне будет нужен иллюзионист.
И Цуна просиял.
Иллюзионист нужен был всем — и Вонголе, и Варии, и Каваллоне.
Вария отправляла подписанный и заверенный официальной печатью запрос — не нужен ли иллюзионист Вонголе, Вонгола отвечала — не нужен, Вонгола говорила — она ни в коем случае не может ослабить боевую мощь своего лучшего отряда, Вонгола спрашивала — не нужна ли Варии дополнительная поддержка, потому что Рокудо Мукуро как раз сейчас совершенно случайно свободен. Вария интеллигентно отвечала, что в поддержке нет необходимости, и тогда кто-нибудь писал Кёе.
Кёе приезжал, Кёя забирал Мукуро и Франа, вот у него всегда находилось дело, для которого действительно пригодился бы иллюзионист. У Кёи уже был один, свой личный — Докуро Хром; он вроде бы знал, как правильно с ними обращаться, но, к сожалению, не желал делиться опытом с остальными.
С иллюзионистами было сложно — Фран становился чем старше, тем изобретательнее, а Мукуро с возрастом только сильнее велся на подколки. По отдельности их можно было терпеть, но когда они собирались вместе, окружающие дружно начинали тосковать.
Особенно тоскливо становилось, когда к ним присоединялся Бьякуран, но Юни — святое дитя — еще пять лет назад забрала его с собой в Лос-Анджелес. И обещала в ближайшее время не возвращать.
Дино, в отличие от Кёи, умел отлично управляться с финансовыми потоками, женщинами, лошадьми и спортивными машинами, но об иллюзионистах не знал ничего. Вернее знал, многое знал, но на практике все равно ничего не получилось.
— Забирай Мукуро, — торжественно сказал Цуна. — Я буду только рад.
— Я тоже, — уныло ответил Дино и залпом опрокинул в себя бокал виски.
* * *
Когда они виделись в последний раз, мир Мукуро был округлым и мягким, как закрытая комната, обитая изнутри мягкой тканью.
Из нее было не выбраться, если не знать, как открываются двери; Мукуро недавно должно было исполниться двадцать два, и, похоже, он до сих пор не знал.
— Здравствуй, — кивнул Дино, пожимая его руку и чувствуя, как волна пламени накрывает его с головой.
— И в чём же будет заключаться моя помощь? — перешел к делу Мукуро, устраиваясь поудобнее в кресле.
— Надеюсь, что в отдыхе, — признался Дино. — Просто ничего не делай. Внизу есть бассейн, тир, тренировочный бункер, развлекайся как хочешь, главное, оставь дом целым.
Мукуро понимающе хмыкнул и склонил голову набок.
— Это может быть забавно, — улыбнулся он, вытягиваясь на кресле во весь свой рост.
Дино кивнул.
Пламя тумана стелилось по комнате, огибая препятствия, ощущение было почти осязаемое, как будто кто-то осторожно касается кожи кончиками пальцев. Мукуро сидел в кресле, прикрыв глаза, и изучал мир вокруг себя наощупь, будто бы вдруг оказался слепым.
Дино давно его не видел — в последний раз это было, кажется, около года назад, когда ему действительно понадобилась помощь иллюзиониста.
С тех пор Мукуро не слишком изменился — всё так же носил серьги, высокие сапоги, стильные кожаные куртки и собирал волосы в длинный хвост. Пальцы у него были в россыпи колец, и в глазах под синей радужкой горели красноватые искорки. А еще теперь он ездил на старом черном «кадиллаке».
— Если ты хочешь, — неожиданно даже для себя сказал Дино, — можешь поехать со мной.
Мукуро открыл глаза и посмотрел на него внимательно.
— Я думал, тебе неприятно мое общество, — ответил он прямо.
— Ты держишь меня в напряжении, — проговорил Дино, аккуратно подбирая слова. — Чем ты ближе, тем сильнее чувство, что кто-то смотрит на меня через прицел и готов нажать на спусковой крючок. Не сказал бы, что неприятно, но будоражит.
— Да. Я знаю.
Мукуро поднялся на ноги и отошел к окну.
— У тебя волосы отросли, — машинально заметил Дино.
— Поехали в Палермо, — одновременно с ним сказал Мукуро. — Прямо сейчас. Пока всем не до того.
Дино замер.
— То есть ты в курсе, — произнес он, начиная подозревать.
Ну разумеется, в курсе, иначе зачем бы еще ему нужно было лететь из Нью-Йорка в Рим, не на свадьбу же Цуны, в самом деле, Дино стоило раньше догадаться.
— Ну разумеется, стоило, — Мукуро обернулся и бестрепетно озвучил его мысли. — Кёи целую неделю не будет в Италии, ты думаешь, я бы упустил такой шанс?
Дино подумал, что ему стоило бы расстроиться, но вместо этого ему стало отчего-то ужасно весело.
— Ладно, — сказал он довольно, — Значит, едем прямо сейчас.
* * *
— Ты чудовище, — недовольно заметил Дино, вылезая из «кадиллака».
— Не преувеличивай, — отмахнулся Мукуро.
— Серьезно, кто так водит машину? Неудивительно, что ее потрепало.
Мукуро прищурился, посмотрел на «кадиллак», и тот разом подтянулся, облупившаяся краска почернела и заблестела, запах свежей жженой резины ударил в ноздри.
— Так лучше? — поинтересовался он.
Дино поморщился.
— Было бы лучше, будь он настоящим. Женщины и автомобили должны быть натуральными.
— Кстати, Хром недавно начала увеличивать себе грудь, — сообщил Мукуро.
— А там ты себе ничего не увеличиваешь? — заинтересовался Дино.
Мукуро расслабленно хмыкнул, и «кадиллак» тут же вернулся к своему прежнему виду.
Над Палермо загорался ярко-красный закат, город медленно наполнялся ночными огнями.
— Хорошо здесь, — признался Дино, стараясь смотреть на город и не смотреть на Мукуро, который прислонился к бамперу и осторожно поглаживал пальцами капот.
Как будто от него эти взгляды и в самом деле можно было скрыть.
— Пойдем в отель, — предложил Мукуро, — расскажешь подробности.
И Дино кивнул.
Когда они зашли в номер, он и впрямь собирался рассказывать подробности.
Когда Мукуро не дал ему включить свет и толкнул к стене, Дино сперва решил, что в этом номере есть кто-то еще, кроме них, пока не понял, что те самые осторожные пальцы в перчатках, которые полчаса назад ласкали железо, сейчас расстегивают ремень на его брюках.
— Серьезно, Каваллоне, я думал, ты догадливее, — прошептал Мукуро, выдыхая ему куда-то в шею. — Ты, я, комната в отеле одна на двоих, или мне следовало сразу схватить тебя за член?
— Я догадливый, — возмутился Дино, чувствуя легкую волну возбуждения, — ты просто не подавал правильных сигналов.
— Тогда расскажи, как подавать правильные, — тихо сказал Мукуро, убирая руки от ремня.
— Нет уж, руки верни обратно, — скомандовал Дино.
* * *
С сигналами у них постоянно выходили проблемы — их никто не понимал.
Дино точно знал, как выглядит женщина, которая хочет секса, как выглядит мужчина, который хочет того же, но Мукуро, который хочет секса, выглядел так же, как Мукуро, который его не хочет. Самим собой — в кожаной куртке, сапогах, в серьгах, кольцах, с год от года всё более длинным хвостом.
Когда Дино трахнул его в первый раз, Мукуро был бесстыжим мальчишкой, развязным и наглым, и с ним можно было делать всё, что угодно — крепко вжимать лицом в кровать, устроив ладони на ягодицах, развести ему ноги пошире и смотреть, как член заполняет крепкую тугую задницу, трахать его медленно и плавно, и слушать, как он выдыхает, тихо и хрипло.
Сейчас Мукуро перестал быть мальчишкой, но чего он хочет, знал по-прежнему только он сам. Встреч Мукуро никогда специально не искал, заинтересованным казался разве что в сексе, и вот доказательство: стоило Дино перестать самому звонить и писать, как Мукуро пропал в Нью-Йорке на целый год — разве бывает долго, когда взаимно?
Обычно Дино считал, что нет.
Сейчас Дино вжимался головой в стену, толкался Мукуро в рот и считал, что с подробностями они вполне могут разобраться утром. Их всё равно было не так уж много.
* * *
И подробностей действительно было немного.
Все, кто знал Дино Каваллоне, знали, что Хибари Кёя — скотина.
Дино бы добавил еще — скотина неблагодарная, бесстыжая и мстительная, но это было бы пристрастно.
Об их истории взаимоотношений знали все, кто знал Дино, и кое-кто из тех, кого Дино никогда не видел. Разумеется, семья Каваллоне была уверена, что во всём виноват Кёя.
Если бы кто-нибудь из них спросил Кёю, он бы ответил, что во всём виноват глупый пони, поэтому Кёю никто не спрашивал.
Если бы кто-нибудь спросил Цуну, Цуна бы, безусловно, дипломатично сказал, что Кёя просто очень вспыльчивый, но и Дино, по-хорошему, ничуть не лучше.
Пять лет назад у Дино была красная спортивная «феррари», которую он обожал, и зрение, которое уже начало садиться. А у Кёи был Хибёрд, маленький, пушистый и очень любимый Хибёрд.
Дино, разумеется, утверждал, что птицу он переехал случайно, Кёе, который нашел остатки тела на переднем колесе, разумеется, было на это плевать.
Примерно с тех пор у Кёи не было Хибёрда, а у Дино — красной спортивной машины. А потом у Дино не стало пакета акций в одной нефтеперерабатывающей компании — потому что не стало компании, а потом Кёя потерял один из ключевых маршрутов по транспортировке наркотиков — вместе с партией, которая бы полностью обеспечила коксом весь Гонконг до последнего мелкого засранца месяца на три.
Кажется, именно после этого Кёя окончательно обиделся, а Дино потерял свой золотой фонд в одном из швейцарских банков и при свидетелях пообещал раздеть Кёю до трусов.
Если бы кто-то спросил Цуну, что он думает об этом противостоянии, он бы дипломатично ответил, что зрелище, безусловно, захватывающее, но лучше наблюдать его издалека.
У семьи Каваллоне были колоссальные капиталы, у семьи Хибари был Кёя.
Дино не собирался втягивать в это Мукуро, но если Мукуро сам желал быть втянутым, он ничего не мог возразить.
— Это личное, — интеллигентно сказал он уже за завтраком, стараясь не морщиться.
— Я наслышан, — ответил Мукуро рассеянно и отвернулся.
— Сейчас Кёя полностью сосредоточился на работе с коробочками, и эти разработки выгодны мне почти так же, как ему. Совершенно нечем уколоть, — пожаловался Дино, отправляя в рот блинчик с медом. — Но я точно знаю, у кого и где можно достать кристаллы пламени.
— И где? — заинтересовался Мукуро и тоже потянулся к блинчикам.
— Нет уж, я тебя знаю. Когда они будут у меня в руках, тогда я всё тебе расскажу, иначе останусь со злым Кёей и без кристаллов.
— Да ты мне, кажется, не доверяешь.
— Разумеется, не доверяю, — подтвердил Дино.
Мукуро вздохнул и сделал глоток апельсинового сока.
— Какой у тебя план?
— Сегодня я свожу тебя в один ресторан, — улыбнулся Дино. — Тебе понравится.
* * *
До ресторана добрались уже ближе к обеду — Дино просматривал новостные сводки, разговаривал с Цуной по скайпу, смотрел фотографии и извинялся перед Кёко за свое отсутствие.
Оказалось, всё прошло хорошо. Все остались живы, ни одного зафиксированного огнестрела. Ни одной драки, и даже Фран вел себя на редкость прилично почти всё время церемонии, только один раз под куполом церкви проплыл голый пупс с крыльями, никем кроме Цуны не замеченный.
— Поехали уже, — позвал Мукуро, надевая вместо щегольских сапог щегольские ботинки.
Красивые щегольские ботинки, признал Дино, приглядевшись.
— Поехали, — согласился он.
И они поехали.
— Видишь вот этого ребенка с красным браслетом? — шепотом спросил Дино, указывая в сторону бокалом вина.
Мукуро, сидевший напротив него, прищурился. Дино почувствовал, как его пламя заполняет зал, как осторожно оно прощупывает чужую иллюзию.
— Это Хром, — сказал Мукуро почти без удивления.
— Ага. Сделка состоится в четыре часа пополудни. Ей принесут кейс, она отдаст взамен свой, и всё закончится. Она же не заметила, что ты ее узнал?
— Нет. А почему мы без иллюзии?
Дино пожал плечами.
— Она всё равно тебя почувствует, в какой бы личине ты ни был. Пусть думает, что мы пришли просто пообедать. Не смотри туда.
Мукуро нахмурился и отставил бокал в сторону.
— Я не буду драться с Хром, — сказал он.
— Тебе и не придется, — заверил Дино. — И никому из нас не придется. Пей и доедай ризотто.
Мукуро посмотрел на него с подозрением, но кивнул и действительно вернулся к еде.
— Тебе ведь абсолютно не нужен здесь иллюзионист, так?
— Ага, — Дино пожал плечами и устроился на столе поудобнее. — Просто мы давно не виделись, и я, наверное, просто соскучился.
Мукуро кивнул и тоже расслабился.
Терпение Хром лопнуло через полчаса.
Она совершенно дамским жестом поправила сумку на плече, оплатила счет и вылетела из общего зала. Насколько Дино мог судить — Хром была в ярости и собиралась как следует обсудить неловкую ситуацию с ее виновниками.
— Возможно, сегодня очень не повезет кому-нибудь еще, — философски заметил Дино. — Я думаю, нам тоже пора. И если хочешь, на этот раз ты сможешь помочь.
Мукуро довольно кивнул.
Он и в самом деле помог — кейс рядом с ним светился изнутри, его даже не нужно было проверять на подлинность, Дино легко мог почувствовать пульс лежащих внутри кристаллов.
В руках его держал парень лет двадцати, не больше, невысокий и убийственно серьезный. На короткую секунду Дино даже стало жаль, что для него всё закончится так нелепо, но секунда прошла, и дело нужно было довести до конца.
— Нужно полагать, вы Дарио? — спросил Дино.
Тот кивнул и протянул кейс.
— Я благодарен вам за сотрудничество, — произнес Дино с сожалением. — Мукуро, держи его. Крепко.
Мукуро кивнул, и Дарио в ту же секунду рухнул на землю. Кейс покатился в сторону.
Дино медленно подошел к нему, провел ладонью над поверхностью и осторожно его поднял.
— Ладно, звони Хром, — сказал он со вздохом. — Пусть приезжает в отель, будем разбираться, что кому и куда. И мальчишку с собой возьми, он мое алиби.
* * *
Все, кто знал Дино Каваллоне, были твердо уверены, что шутить с ним не следует — потому что у Дино было специфическое чувство юмора, он мог пошутить в ответ. Не нужно было обманываться медовыми глазами, золотом волос и янтарной кожей, под яркой оберткой скрывался человек, который был злопамятен и расчетлив, как Хибари Кёя, а может быть, сильнее.
Хром тоже знала Дино Каваллоне. Может быть, именно поэтому она не удивилась, когда пришла в их номер и увидела там спящего Дарио. Вместо этого она расположилась в кресле и скрестила руки на груди.
— Поясните, — предложила Хром.
— Он сам на меня вышел две недели назад. Сказал, что отдаст кристаллы тому, кто заплатит больше. Сперва я планировал их забрать, а потом отдать их Кёе по тройному тарифу, но это продлит войну еще лет на пять, — Дино со вздохом сел в кресло, — а я устал воевать с Кёей, он не знает, когда нужно остановиться.
— Ты тоже, — напомнил Мукуро.
— Как будто вы знаете, — отмахнулась от него Хром.
— И я глава второй по размеру семьи в Альянсе, это вопрос статуса, — отбрил Дино. — Дарио ты можешь забрать, он весь твой. Кристаллы я отдам Кёе лично в руки, когда он вернется. Или выставлю их на торги, если он откажется их забрать.
— Вау, — сказал Мукуро, — а вот это действительно подло.
И улыбнулся.
Хром ушла через пару часов, выпив вместе с ними бутылку вина и поблагодарив за гостеприимство.
— Завтра еще созвонимся, — сказала, закидывая себе на плечо руку Дарио.
Прозвучало это угрожающе.
* * *
А утром Дино проснулся от странного ощущения давления.
Когда же он открыл глаза, оказалось, что это просто Мукуро — сидит в кресле и смотрит на него внимательно, и туман осторожно ластится к его ногам.
— Я просто хотел сказать, — проговорил Мукуро, — мне не обязательно было возвращаться в Италию, как ты понимаешь. И в Нью-Йорке хватает сексуально раскрепощенных молодых людей, готовых предоставить свои услуги, если будет желание. Мне кажется, ты всё это время понимал меня не совсем верным образом, и меня это смущает.
— Я еще сплю, — признался Дино, — и пока вообще ничего не понимаю.
— Дино, — произнес Мукуро, — мне двадцать два. Я даже по законам США уже год как стал совершеннолетним.
— Хорошо, — признал Дино, — это чудесно, тебе уже можно виски, поздравляю.
— Мне давно уже можно трахаться с теми, с кем я хочу. И время проводить там, где я хочу.
— Ты имеешь в виду, что тебе уже пора возвращаться?
— Я имею в виду, — вздохнул Мукуро, — что ты болван.
Он поднялся на ноги и пошел к кровати, на ходу снимая футболку.
— Не могу сказать, что я против, но как же Хром? Она собиралась прийти через пару часов.
— К черту Хром, — нетерпеливо отозвался Мукуро. — Я больше не собираюсь ждать. Объясню языком, который ты понимаешь.
И тут же полез целоваться.
-
-
09.02.2015 в 22:49есть такое
очень хорошо, что ты пришёл с нами играть))
-
-
09.02.2015 в 22:57да, мне тоже очень понравилось
-
-
09.02.2015 в 23:28-
-
09.02.2015 в 23:38-
-
10.02.2015 в 00:04-
-
10.02.2015 в 00:12